Неточные совпадения
В августе, хмурым вечером, возвратясь с дачи, Клим застал у себя Макарова; он сидел среди комнаты на стуле, согнувшись,
опираясь локтями
о колени, запустив пальцы в растрепанные волосы; у ног его лежала измятая, выгоревшая на солнце фуражка. Клим отворил
дверь тихо, Макаров не пошевелился.
На него смотрели человек пятнадцать, рассеянных по комнате, Самгину казалось, что все смотрят так же, как он: брезгливо, со страхом, ожидая необыкновенного. У
двери сидела прислуга: кухарка, горничная, молодой дворник Аким; кухарка беззвучно плакала, отирая глаза концом головного платка. Самгин сел рядом с человеком, согнувшимся на стуле,
опираясь локтями
о колена, охватив голову ладонями.
Они, трое, все реже посещали Томилина. Его обыкновенно заставали за книгой, читал он —
опираясь локтями
о стол, зажав ладонями уши. Иногда — лежал на койке, согнув ноги, держа книгу на коленях, в зубах его торчал карандаш. На стук в
дверь он никогда не отвечал, хотя бы стучали три, четыре раза.
Но в
дверях столовой, оглянувшись, увидал, что Борис,
опираясь руками
о край стола, вздернув голову и прикусив губу, смотрит на него испуганно.
Закурив папиросу, Макаров дожег спичку до конца и,
опираясь плечом
о косяк
двери, продолжал тоном врача, который рассказывает коллеге историю интересной болезни...
Опершись ладонями
о притолки
двери, он посмотрел на небо и сказал...
С пьяными людьми часто случается, что, идучи домой, единым Божиим милосердием хранимы, в одном каком-нибудь расположении духа они помнят, откуда они идут, а взявшись за ручку
двери, неожиданно впадают в совершенно другое настроение или вовсе теряют понятие
о всем, что было с ними прежде, чем они
оперлись на знакомую дверную ручку. С трезвыми людьми происходит тоже что-то вроде этого. До
двери идет один человек, а в
дверь ни с того ни с сего войдет другой.
Такова власть гения! Единственная власть, которая берет в свои прекрасные руки не подлый разум, а теплую душу человека! Самолюбивая Женька прятала свое лицо в платье Ровинской, Манька Беленькая скромно сидела на стуле, закрыв лицо платком, Тамара,
опершись локтем
о колено и склонив голову на ладонь, сосредоточенно глядела вниз, а швейцар Симеон, подглядывавший на всякий случай у
дверей, таращил глаза от изумления.
В
дверях встал Андрей — он был выше
двери и теперь, стоя в ней, как в раме, странно подогнул колени,
опираясь одним плечом
о косяк, а другое, шею и голову выставив вперед.
Постучался в
дверь, вошел, поклонился, изогнул стан, выразил готовность ждать сколько угодно — и сел, изящно
опираясь шляпой
о колено.
— А вы — скорее! — сказал горбун сурово и громко. В
двери,
опираясь руками
о косяки, стоял, точно распятый, Фока и улыбался тёмной, пьяной улыбкой.
В течение обеда Лежнев и Рудин, как бы сговорившись, все толковали
о студенческом своем времени, припоминали многое и многих — мертвых и живых. Сперва Рудин говорил неохотно, но он выпил несколько рюмок вина, и кровь в нем разгорелась. Наконец лакей вынес последнее блюдо. Лежнев встал, запер
дверь и, вернувшись к столу, сел прямо напротив Рудина и тихонько
оперся подбородком на обе руки.
Так точно думал и Истомин. Самодовольный, как дьявол, только что заманивший странника с торной дороги в пучину, под мельничные колеса, художник стоял, небрежно
опершись руками
о притолки в
дверях, которые вели в магазин из залы, и с фамильярностью самого близкого, семейного человека проговорил вошедшей Софье Карловне...
Вошла и стала в
дверях,
оперлась о косяк, губы синие, как у трупа, зубы стучат.
Уходит. Георгий Дмитриевич выходит на террасу и становится,
опершись плечом
о столб. Луна освещает его непокрытую голову. Екатерина Ивановна играет — звуки рояля далеки и нежны. Осторожно открывается
дверь, и выходит Ментиков в своем белом костюмчике. Оглядывается и на носках, стараясь не скрипеть, проходит комнату — видит на террасе Георгия Дмитриевича и в страхе замирает. Оправляет костюмчик и прическу и выходит на террасу, здоровается, на всякий случай, однако, не протягивая руки.
Ростов с фельдшером вошли в коридор. Больничный запах был так силен в этом темном коридоре, что Ростов схватился за нос и должен был остановиться, чтобы собраться с силами и итти дальше. Направо отворилась
дверь, и оттуда высунулся на костылях худой, желтый человек, босой и в одном белье. Он,
опершись о притолку, блестящими, завистливыми глазами поглядывал на проходящих. Заглянув в
дверь, Ростов увидал, что больные и раненые лежали там на полу, на соломе и шинелях.